Вчера я бежал запломбировать зуб и смех меня брал на бегу: всю жизнь я таскаю свой будущий труп и рьяно его берегу.
(с) Губерман
Прочтение романов Кафки, Джойса и Набокова дало мне возможность пить Жигули, ссать за гаражами и не чувствовать себя быдлом.
(с)
В смерти нет ничего, что можно было бы оплакивать, как нечего оплакивать в росте цветка. Что уж страшно, так это жизнь, которой люди живут или не живут до самой смерти. Они не уважают свою жизнь, они попросту кладут на нее болт. Они ее просирают. Тупые ебанаты. Они слишком сосредотачиваются на ебле, фильмах, деньгах, семье. Их рассудки заполнены ватой. Они бездумно хавают религию, страну. Скоро они разучатся мыслить и позволят другим мыслить за них. Их мозги забиты ватой. Они уродливы, уродливо говорят и уродливо ходят. Поставь им величайшую музыку веков, они ее не признают. Смерть большинства людей — мистификация. Умирать там уже нечему.
(с) Буковски
Главная мысль, которую человек пытается донести до других, заключается в том, что он имеет доступ к гораздо более престижному потреблению, чем про него могли подумать. Одновременно с этим он старается объяснить окружающим, что их тип потребления гораздо менее престижен, чем они имели наивность думать. Этому подчинены все социальные маневры. Больше того, только эти вопросы вызывают у людей стойкие эмоции… Меняться будет только конкретный тип потребления, о котором пойдет речь. Это может быть потребление вещей, впечатлений, культурных объектов, книг, концепций, состояний ума и так далее.
(Пелевин о потреблядстве)
В глубине каждого человека живут доброта и сострадание. То, что зачастую приходится их вытаскивать на свет Божий с помощью грязного насилия, истинная несправедливость.
Вам известно, что кошки спят по 20 часов в сутки? Неудивительно, что они выглядят лучше, чем я.
(с) Буковски
Все мы вдоволь наслушались старух, которые говорят : «ах,какой ужас, до чего доводит себя молодежь — все эти наркотики и прочая дрянь! Помоему это просто кошмар!» — а потом вы смотрите на старую каргу: ни глаз, ни зубов, ни мозгов, ни души, ни жопы, ни рта, ни юмора, ни движения — ничего, сплошное бревно, и вы удивляитесь, до чего довели её чай с домашним печеньем, церковь и дом на углу. Да и старики иногда приходят в безудержную ярость из-за того, чем занимается молодежь: «Черт возьми, я всю жизнь УПОРНО трудился! (По их мнению это достоинство, но на самом деле это только доказывает, что человек — круглый дурак.) Эти люди хотят все заполучить ПРОСТО ТАК! Сидят, губят себя наркотиками и надеются на роскошную жизнь!.
Потом вы смотрите на него:
Аминь.
Он просто завидует. Его наебали. На самом-то деле ему тоже хочется праздника. Если бы он только мог начать все с начала. Но он не может. Вот он и желает, чтобы все страдали так же, как он. (с) Ч. Буковски
— Ты способен убить человека?
— Ты за кого меня, мать твою, принимаешь? Конечно, способен!
— В 1950 году вы написали книгу, принёсшую вам всемирную славу, — сборник рассказов «Марсианские хроники». Там говорилось: уже к началу второго тысячелетия на Марсе будут поселения, целые города землян. Как вы думаете, почему этого в итоге так и не произошло?
— Меня часто про такое спрашивают, и я люблю фантазировать над ответами. Ответ сегодняшнего дня: потому что люди — идиоты. Они сделали кучу глупостей: придумывали костюмы для собак, должность рекламного менеджера и штуки вроде айфона, не получив взамен ничего, кроме кислого послевкусия. Человечеству дали возможность бороздить космос, но оно хочет заниматься потреблением — пить пиво и смотреть сериалы.
(из интервью с Рэем Бредбери)
Общественный транспорт в часы пик всё чаще подталкивает меня к покупке двух вещей: огнестрельного оружия и личного автомобиля. Причём первое, сука, дешевле.
Смеяться над людьми — прекрасный способ не убивать их чаще, чем требуется
(с) Макс Фрай
Не расстраивайся из-за людей. Они все равно умрут.
Люди совершенно не умеют бережно относиться друг к другу, но всё равно лезут, встречаются, бывает, даже женятся, и в 90% случаев это кончается полным провалом. Хочешь тепла? Купи обогреватель.
Когда я называю идиота идиотом, а блядь — блядью, меня в ответ называют хамом, сволочью и бескультурным быдлом. Удивительное время.
Пить — единственное, что я мог и умел делать, причем с легкостью. Пока у человека есть вино и сигареты, он может многое вынести.
— Хорошо, что я не участвую в этой фигне. Я рад, что не влюблен, что не счастлив от всего мира. Мне нравится быть со всеми остальными на ножах. Влюбленные часто раздражительны, опасны. Утрачивают ощущение перспективы. Теряют чувство юмора. Превращаются в нервных занудных психотиков. И даже становятся убийцами.
Знаешь, очень мило говорить о том, что всё хорошо заканчивается, но если человек не может сдержать свои обещания и постоянно всё портит, то в конце концов не остается ничего другого, кроме как сказать ему — иди нахуй (с) Сalifornication
Нет недостижимых целей, есть высокий коэффициент лени, недостаток смекалки и запас отговорок. И отсутствие огнестрельного оружия, конечно, не будем забывать про отсутствие огнестрельного оружия.
— Современное общество перестало культивировать семейные ценности. Семья как ячейка социума скоро вообще перестанет существовать. Это же ужасно!
— Твои проповеди возымели бы большее действие, если бы ты сегодня утром не проснулся в чужом доме с двумя семнадцатилетними тёлочками в постели, семьянин ты наш примерный.
— В её глазах что-то есть.
— Зрачок?
— Да нет, что-то другое, загадочность, очарование…
— Пиздец, а у всех зрачок.
Я вообще люблю людей. Как жаль, что с 1861 года их нельзя дарить.
Мне всегда было противно, когда смешивали разные вещи, я ненавидел это телячье тяготение друг к другу, когда вокруг властно утверждалась красота и мощь великого произведения искусства, я ненавидел маслянистые расплывчатые взгляды влюблённых, эти туповато-блаженные прижимания, это непристойное баранье счастье, которое никогда не может выйти за собственные пределы, я ненавидел эту болтовню о слиянии воедино влюблённых душ, ибо считал, что в любви нельзя до конца слиться друг с другом и надо, возможно, чаще разлучаться, чтобы ценить новые встречи. (с) Ремарк
Что нас всех объединяет? Любовь. Да только не к человеку, а к сексу. Я люблю секс, он любит секс, тот парень с восьмого этажа любит секс (пока с рукой, но всё же), эта девушка,что выглядит как ребёнок, любит секс. Все мы любим секс. Вот она — настоящая и чистая любовь. (с) Unnamed Being
Человек человеку корм.
Человек человеку волк.
Зомби зомби зомби.
Очкарик очкарику друг, товарищ и запасные очки.
Виды современного искусства:
Насрал под дверью, позвонил и убежал — это инсталляция.
Позвонил и насрал — это перформанс.
илья старается скорее
уравновесить зло добром
увидел парни бьют мальчишку
красиво рядом станцевал
улыбка всё преображает
вот николай хоть и в гробу
а улыбается и ясно
что всё у парня хорошо
весна и почки распустились
а у олега почки две
весною этой отказали
привет весна прощай олег
охоту крепкую в бутылке
олег в киоске приобрел
открыл хлебнул возникла сразу
охота крепкая сблевать
а юля хочет джентльмена
чтоб дверь цветы кольцо и загс
но будто сами ее ищут
жратва водяра грязный секс
олег проснулся среди ночи
и понял смысла жизни нет
и сразу стало вдруг спокойно
и даже как-то хорошо
И встретившись лицом с прохожим.
Ему бы в рожу наплевал,
Когда б желания того же
В его глазах не прочитал…
(А.Блок)
Источник: www.diary.ru
В цветном разноголосом хороводе,
в мелькании различий и примет
есть люди, от которых свет исходит,
и люди, поглощающие свет.
За радости любовных ощущений
однажды острой болью заплатив,
мы так боимся новых увлечений,
что носим на душе презерватив.
Жить, покоем дорожа, —
пресно, тускло, простоквашно;
чтоб душа была свежа,
надо делать то, что страшно.
Вчера я бежал запломбировать зуб,
и смех меня брал на бегу:
всю жизнь я таскаю мой будущий труп
и рьяно его берегу.
Вся наша склонность к оптимизму —
от неспособности представить,
какого рода завтра клизму
судьба решила нам поставить.
Всего слабей усваивают люди,
взаимным обучаясь отношениям,
что слишком залезать в чужие судьбы
возможно лишь по личным приглашениям.
Любил я книги, выпивку и женщин.
И большего у бога не просил.
Теперь азарт мой возрастом уменьшен.
Теперь уже на книги нету сил.
Когда, глотая кровь и зубы,
мне доведется покачнуться,
я вас прошу, глаза и губы,
не подвести и улыбнуться.
Источник: www.spletnik.ru
Гарики на каждый день
Из нас любой, пока не умер он,
себя слагает по частям
из интеллекта, секса, юмора
и отношения к властям.
Бывает — проснешься, как птица,
крылатой пружиной на взводе,
и хочется жить и трудиться;
но к завтраку это проходит.
Вчера я бежал запломбировать зуб
и смех меня брал на бегу:
всю жизнь я таскаю мой будущий труп
и рьяно его берегу.
Когда я в Лету каплей кану,
и дух мой выпорхнет упруго,
мы с Богом выпьем по стакану
и, может быть, простим друг друга.
От желчи мир изнемогает,
планета печенью больна,
говно говном говно ругает,
не вылезая из говна.
Опасно жить в сияньи честности,
где от того, что честен ты,
все остальные в этой местности
выходят суки и скоты.
Совсем на жизнь я не в обиде,
ничуть свой жребий не кляну;
как все, в говне по шею сидя,
усердно делаю волну.
Мы варимся в странном компоте,
где лгут за глаза и в глаза,
где каждый в отдельности — против,
а вместе — решительно — за.
Есть люди (их ужасно много)
Чьи жизни отданы тому,
Чтоб обосрать идею Бога
Своим служением Ему.
Увы, от мерзости и мрази,
сочащей грязь исподтишка,
ни у природы нету мази,
ни у науки порошка.
С любым доброжелателен и прост,
ни хитростью не тронут, ни коварством,
я выжига, пройдоха и прохвост,
когда имею дело с государством.
В империях всегда хватало страху,
история в них кровью пишет главы,
но нет России равных по размаху
убийства своей гордости и славы.
Когда природе надоест
давиться ядом и обидой,
она заявит свой протест,
как это было с Атлантидой.
Блуд мировых переустройств
и бред слияния в экстазе –
имеют много общих свойств
со смерчем смыва в унитазе.
Мой разум честно сердцу служит,
всегда шепча, что повезло,
что всё могло намного хуже,
ещё херовей быть могло.
На всё происходящее гляжу
и думаю: огнем оно гори;
но слишком из себя не выхожу,
поскольку царство Божие — внутри.
Мне моя брезгливость дорога,
мной руководящая давно:
даже чтобы плюнуть во врага,
я не набираю в рот говно.
Как нелегко в один присест,
колеблясь, даже если прав,
свою судьбу — туманный текст —
прочесть, нигде не переврав.
Будущее — вкус не портит мне,
мне дрожать за будущее лень;
думать каждый день о чёрном дне —
значит делать чёрным каждый день.
Я не стыжусь, что ярый скептик
и на душе не свет, а тьма;
сомненье — лучший антисептик
от загнивания ума.
Когда грехи мои учтёт
архангел, ведающий этим,
он, без сомнения, сочтёт,
что я не зря пожил на свете.
Везде долги: мужской, супружеский,
гражданский, родственный и дружеский,
долг чести, совести, пера,
и кредиторов до хера.
Сегодня столь же, как вчера,
земля полна пиров и казней;
зло обаятельней добра,
и гибче, и разнообразней.
Надо жить наобум, напролом,
наугад и наощупь во мгле,
ибо нынче сидим за столом,
а назавтра лежим на столе.
На нас нисходит с высоты
от вида птичьего полета
то счастье сбывшейся мечты,
то капля жидкого помёта.
Мы все умрём. Надежды нет.
Но смерть потом прольет публично
на нашу жизнь обратный свет,
и большинство умрёт вторично.
Свечение души разнообразно,
незримо, ощутимо и пронзительно;
душевная отравленность — заразна,
душевное здоровье — заразительно.
У скряги прочные запоры,
у скряги тёмное окно,
у скряги вечные запоры —
он жаден даже на говно.
В советах нету благодати
и большей частью пользы нет,
и чем дурак мудаковатей,
тем он обильней на совет.
В жизненной коллизии любой
жалостью не суживая веки,
трудно, наблюдая за собой,
думать хорошо о человеке.
Смешно, как люто гонит нас
в толкучку гомона и пира
боязнь остаться лишний раз
в пустыне собственного мира.
В рекордно краткий срок моя страна
достигла без труда и принуждения
махрового цветения говна,
заложенного в каждом от рождения.
Когда тонет родина в крови,
когда стынут стоны на устах,
те, кто распинался ей в любви,
не спешат повиснуть на крестах.
Ища путей из круга бедствий,
не забывай, что никому
не обходилось без последствий
прикосновение к дерьму.
Непросто — думать о высоком,
паря душой в мирах межзвёздных,
когда вокруг под самым боком
сопят, грызут и портят воздух.
Мне жаль небосвод этот синий,
жаль землю и жизни осколки;
мне страшно, что сытые свиньи
страшней, чем голодные волки.
Царь-колокол безгласен, поломатый,
Царь-пушка не стреляет, мать ети;
и ясно, что евреи виноваты,
осталось только рукопись найти.
Россияне живут и ждут,
уловляя малейший знак,
понимая, что наебут,
но не зная, когда и как.
Каждый сам себе — глухие двери,
сам себе преступник и судья,
сам себе и Моцарт и Сальери,
сам себе и желудь и свинья.
Судьба способна очень быстро
перевернуть нам жизнь до дна,
но случай может высечь искру
лишь из того, в ком есть она.
В разумном созревающем юнце
всегда есть незаконченное что-то,
поскольку только в зрелом мудреце
поблескивает капля идиота.
Создатель дал нам две руки,
бутыль, чтоб руки зря не висли,
а также ум, чтоб мудаки
воображали им, что мыслят.
Строки вяжутся в стишок,
море лижет сушу,
дети какают в горшок,
а большие — в душу.
И мерзко, и гнусно, и подло,
и страх, что заразишься свинством,
а быдло сбивается в кодло
и счастливо скотским единством.
Надо очень увлекаться
нашим жизненным балетом,
чтоб не просто пресмыкаться,
но ещё порхать при этом.
Полна неграмотных учёных
и добросовестных предателей
страна счастливых заключенных
и удрученных надзирателей.
Давно пора, ебёна мать,
умом Россию понимать!
А может быть, извечный кнут,
повсюдный, тайный и площадный —
и породил российский бунт,
бессмысленный и беспощадный?
(род.07.07.1936)
Источник: an-gali.livejournal.com
И спросит Бог: никем не ставший,
зачем ты жил? Что смех твой значит?
— Я утешал рабов уставших, —
отвечу я. И Бог заплачет.
_
Красив, умен, слегка сутул,
набит мировоззрением,
вчера в себя я заглянул
и вышел с омерзением.
_
Век за веком слепые промашки
совершает мужчина, не думая,
что внутри обаятельной пташки
может жить крокодильша угрюмая.
_
Рассудок, не знававший безрассудства,
и ум, где шалопайство не с руки,
и разум, неотзывчивый для чувства —
от мудрости безмерно далеки.
_
Я прожил жизнь как дилетант —
ни в чем ни знаний, ни системы,
зато писал я не диктант,
а сочинение без темы.
_
Власть и деньги, успех, революция,
слава, месть и любви осязаемость —
все мечты обо что-нибудь бьются,
и больнее всего — о сбываемость.
_
Не грусти, что мы сохнем, старик,
мир останется сочным и дерзким;
всюду слышится девичий крик,
через миг становящийся женским.
_
Взросление — пожизненный урок
умения творить посильный пир,
и те, кто не построил свой мирок,
охотно перестраивают мир.
_
Теперь я понимаю очень ясно,
и чувствую и вижу очень зримо:
неважно, что мгновение прекрасно,
а важно, что оно неповторимо.
_
Есть в каждой нравственной системе
идея, общая для всех:
нельзя и с теми быть, и с теми,
не предавая тех и тех.
_
Вчера я бежал запломбировать зуб
и смех меня брал на бегу:
всю жизнь я таскаю мой будущий труп
и рьяно его берегу.
_
Добро со злом природой смешаны,
как тьма ночей со светом дней;
чем больше ангельского в женщине,
тем гуще дьявольское в ней.
_
Есть дамы: каменны, как мрамор,
и холодны, как зеркала,
но чуть смягчившись, эти дамы
в дальнейшем липнут, как смола.
_
Есть бабы — я боюсь их как проклятья —
такая ни за что с тобой не ляжет,
покуда, теребя застежки платья,
вчерашнее кино не перескажет.
_
Таланту ни к чему чины и пост,
его интересует соль и суть,
а те, кто не хватает с неба звезд,
стараются навешать их на грудь.
Источник: vivivi-inquest.livejournal.com
Есть в каждой нравственной системе
Идея, общая для всех:
Нельзя и с теми быть, и с теми,
Не предавая тех и тех.
Слежу со жгучим интересом
за многолетним давним боем.
Во мне воюют ангел с бесом,
а я сочувствую обоим.
За радости любовных ощущений
однажды острой болью заплатив,
мы так боимся новых увлечений,
что носим на душе презерватив.
Мой восторг от жизни обоснован,
Бог весьма украсил жизнь мою:
я, по счастью, так необразован,
что все время что-то узнаю.
Крайне просто природа сама
разбирается в нашей типичности:
чем у личности больше ума,
тем печальней судьба этой личности.
Чтоб выжить и прожить на этом свете,
Пока земля не свихнута с оси,
Держи себя на тройственном запрете:
Не бойся, не надейся, не проси.
Однажды летом в январе
слона увидел я в ведре,
слон закурил, пустив дымок,
и мне сказал: не пей, сынок.
Когда устал и жить не хочешь,
полезно вспомнить в гневе белом,
что есть такие дни и ночи,
что жизнь оправдывают в целом.
В цветном разноголосом хороводе,
в мелькании различий и примет
есть люди, от которых свет исходит,
и люди, поглощающие свет.
Не в силах жить я коллективно:
по воле тягостного рока
мне с идиотами — противно,
а среди умных — одиноко.
Вчера я бежал запломбировать зуб,
и смех меня брал на бегу:
всю жизнь я таскаю мой будущий труп
и рьяно его берегу.
Умей дождаться. Жалобой и плачем
не сетуй на задержку непогоды:
когда судьба беременна удачей,
опасны преждевременные роды.
Вся наша склонность к оптимизму —
от неспособности представить,
какого рода завтра клизму
судьба решила нам поставить.
Россияне живут и ждут,
уловляя малейший знак,
понимая, что нае*ут,
но не зная, когда и как.
Всего слабей усваивают люди,
взаимным обучаясь отношениям,
что слишком залезать в чужие судьбы
возможно лишь по личным приглашениям.
Ум полон гибкости и хамства,
когда он с совестью в борьбе,
мы никому не лжем так часто
и так удачно, как себе.
Поездил я по разным странам,
печаль моя, как мир, стара:
какой подлец везде над краном
повесил зеркало с утра?
Текут рекой за ратью рать,
чтобы уткнуться в землю лицами;
как это глупо — умирать
за чей-то гонор и амбиции.
За то люблю я разгильдяев,
блаженных духом, как тюлень,
что нет меж ними негодяев
и делать пакости им лень.
Мужик тугим узлом совьется,
но если пламя в нем клокочет —
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.
Любил я книги, выпивку и женщин.
И большего у бога не просил.
Теперь азарт мой возрастом уменьшен.
Теперь уже на книги нету сил.
Живя в загадочной отчизне
из ночи в день десятки лет,
мы пьем за русский образ жизни,
где образ есть, а жизни нет.
Вожди России свой народ
во имя чести и морали
опять зовут идти вперед,
а где перед, опять соврали.
Нам непонятность ненавистна
в рулетке радостей и бед,
мы даже в смерти ищем смысла,
хотя его и в жизни нет.
Смотрясь весьма солидно и серьезно
под сенью философского фасада,
мы вертим полушариями мозга,
а мыслим — полушариями зада.
Вовлекаясь во множество дел,
Не мечись, как по джунглям ботаник,
Не горюй, что не всюду успел,
Может, ты опоздал на «Титаник»
Я живу, постоянно краснея
за упадок ума и морали:
раньше врали гораздо честнее
и намного изящнее крали.
Я женских слов люблю родник
И женских мыслей хороводы,
Поскольку мы умны от книг,
А бабы — прямо от природы.
Когда, глотая кровь и зубы,
мне доведется покачнуться,
я вас прошу, глаза и губы,
не подвести и улыбнуться.
Источник: statusas.ru